Автор твоей простыни плохо старался. У меня есть другой. Под тему покупки музыкальных коробок и проводов за невменяемый прайс подходит лучше на 146%.
Homo economics
Как известно, история современной неоклассической экономики (economics) началось с того, что ее основатели попытались построить ее аксиоматически, положив в основу модель «человека экономического” - homo economics.
Это такой человек, главная мотивация которого – увеличение собственного благосостояния. При этом он является рациональным, т.е. принимает в каждой ситуации наиболее выгодные для него решения, и обладает всей полнотой информации о рынке.
Эта модель в некотором приближении позволила объяснить функционирование существующих институтов западного общества, хотя потребовала для этого введения всяких поправок и дополнений, касающимися индивидуальных различий людей – склонность к риску, временной горизонт, еще что-то. Ну, и предположения о полноте информации пришлось частично отвергнуть (особенно порезвились тут институционалисты).
Но она не смогла объяснить ни возникновение этих институтов, ни функционирование обществ другого типа, ни сам факт возникновения homo economics – как известно, дикари, с которых все начиналось, таковыми не являлись. И логично перейти к рассмотрению макроэкономических феноменов тоже не смогла – пришлось в economics вставлять на живую нитку фрагменты классической (смитовско-марксовой) политэкономии.
Ну и вообще, как мы знаем, реальные homo sapiens-ы весьма далеки от homo economics по своим мотивам, и часто не очень рациональны.
В основу неокономики положена совсем другая модель человека – существенно более близкая к тому, что нам известно из психологических и этнографических изысканий. А именно – человека иерархического.
Как известно, первичными инстинктами для всего живого являются инстинкт самосохранения и инстинкт размножения. У стадных животных на базе инстинкта размножения сформировался иерархический инстинкт, проявляющийся в основном у самцов – стремление занять более высокое место в социальной иерархии стада. Потому что чем статусней самец – тем больше самок он может оплодотворить.
И собственно, властный (иерерхический) инстинкт и результаты его сублимации (о чем пойдет речь дальше) неокономика рассматривает как основную мотивацию индивида.
Для наук, изучающих власть (элитология, теория управления) это – общее место. Но экономическое поведение с такой точки зрения рассматривать было не принято. Но именно единство базовых мотиваций и предопределяет неразрывную связь экономических и властных механизмов, которую постулирует неокономика.
При этом человек по-прежнему рассматривается как рациональный – но очень локально. Считается, что в ситуации очевидного выбора он не будет делать себе хуже, а по возможности – лучше. Т.е. если у него есть возможность получить здесь и сейчас за одно и то же рубль или два, он предпочтет два.
Ну, и остаются в силе индивидуальные особенности – у кого-то властный инстинкт развит сильнее, у большинства – слабее (да и общество зачастую его репрессирует), временные горизонты тоже различаются (т.е. кто-то предпочтет рубль здесь и сейчас, а кто-то два и завтра).
Статусное потребление как атрибуция власти
В первобытных обществах всякие редкости и ценности мог иметь только вождь и его приближенные (они просто отбирали их у всех остальных).
Про мере роста человеческих сообществ до тех размеров, когда все уже не могли знать всех, ценности стали играть роль визуальных признаком статуса – а как иначе внешне отличить статусного индивида?
Отсюда – особая одежда, украшения, и всякие визуальные атрибуты власти (которые дошли до наших времен в виде корон и скипетров, и так далее) – в общем, цветовая дифференциация штанов.
Соответственно, способом оказать кому-то уважение стало дарение подарков – желательно редких, владение которыми поможет их владельцу обозначит свой статус.
И межплеменные обмены начинались вовсе не как товарные (обмены излишков на излишки). А как статусные – реципрокные. Одно племя посылало другому подарки (редкости) в знак уважения. И получало ответные подарки. Ни о какой эквивалентности обменов здесь речь не шла, да и сами предметы обмена зачастую не имели никакой практической ценности – только статусную.
Богатство как сублимация власти
После распространения денег у отельных расторопных индивидов появилась техническая возможность накапливать богатства вне зависимости от их статуса (уровня власти).
И соответственно, появилась возможность покупать ценности и редкости – т.е. осуществлять статусное потребление. Тем самым как бы обозначая свой высокий социальный статус (которого в реальности нет) и сублимируя иерархический инстинкт.
Т.е. стремление к богатству неокономика рассматривает как сублимацию властного (иерархического) инстинкта, осуществляемую через статусное потребление.
По мере того, как человечество богатело, и богатых становилось все больше и больше, у них сформировалась собственная альтернативная иерархия – иерархия богатства. И статусное потребление является важной чертой этой иерархии. Дорогие машины, дворцы и яхты богатых людей – это не прихоть. Это – необходимость для обозначения своего места в иерархии (хотя многих действительно богатых людей эта необходимость на самом деле раздражает).
И высокие уровни в этой иерархии также действительно дают некоторую власть, и свободу доступа к самкам.
Статусное потребление и мотивация к труду
В бедных странах люди зачастую работают просто для того, чтобы выживать (в силу инстинкта самосохранения). Но в странах с развитой системой социального обеспечения сейчас можно выживать, вообще не работая.
Так ради чего люди там вкалывают? В основном - ради статусного потребления.
Дорогие (или выглядящие как дорогие) шмотки и гаджеты играют важную роль в мотивации современного человека, позволяя ему реализовывать свой иерархический инстинкт – если он не может реализовывать его другим способом.
Причем тут можно выделить два варианта мотивации
хочу то, что есть мало у кого (сильно развитый, но сублимированный иерархический инстинкт). Встречается редко.
хочу то же, что есть у всех, а у меня нет (слаборазвитый иерархический инстинкт). Встречается часто, особенно у женщин (а они уже мотивируют мужчин :).
И собственно, адепт статусного потребления в достаточно богатом обществе и является прототипом того самого “’экономического человека” – потому что ему всегда нужно больше (правда, он не всегда ведет себя рационально, например, когда берет неподъемные кредиты:)
Но бывают и исключения, которые модель homo economics объяснит не может, а модель “иерархического человека” объясняет хорошо.
Меня в свое время поразил некий феномен.
Году в 95 знакомая женщина пожаловалась, что не может найти мужика, чтобы вскопать огород. Жила она при этом в депрессивном районе, где закрылся большой завод, практически все были без работы и жили на пенсии своих стариков. Мужики просиживали целыми днями за домино, попивая дешевое пиво, а их жены выпрашивали на рынке подгнившие овощи, чтобы накормить детей. Но копать огород никто не поехал – хотя она предлагала вполне внятные деньги.
И еще одна история на ту же тему.
Году в 94 меня пригласили через знакомых лекции по программированию почитать на выезде - какая то американская консалтинговая фирма занималась образовательными программами для российских металлургов. Платили по 30$ в час - т.е. за трехдневный выезд получалось где-то $300-$400. Пляю с к этому привозили. увозили и кормили за свой счет. Я охотно поехал - интересно, да деньги лишними не будут (хотя месячный доход тогда у меня ыл существенно больше этой суммы).
А тетка, которая это все организовывала - бывшая наша, работала на ВЦ МГУ. Я у нее и спрашиваю “А чего меня позвали - через третьи руки? У вас же там знакомых куча на ВЦ, они вообще без денег сидят, долларов по 100 в месяц получают… помогли бы людям”.
А она говорит - “Знаете, ка как трудно искать лекторов? Я знакомым звоню, а они отвечают - а чего это я поеду… Ну заработаю я раз в жизни эти 300$, жизнь мою это все равно радикально не изменит…”
Помню, очень я тогда удивился. Не люмпены же вроде. Разумные интеллигентные люди. А психология та же самая.
Я долго недоумевал, а сейчас я понимаю, почему: “мотивации нет”(С).
Если ты живешь бедно, но как-то живешь, но и вокруг (в твоей референтной группе) все живут так же, то у рядового человека со слаборазвитым (или репрессированным обществом) иерархическим инстинктом никакой мотивации к дополнительному труду и повышению своего благополучия не возникает. В полной противоположности с неоколассическим «экономическим человеком”.
Из этого следует, в частности, что для полноценной мотивации к труду нельзя допускать возникновения «гетто” – люди разного уровня достатка должны быть перемешаны.
Статусное потребление как макроэкономический механизм
Многие, наверное, читали или слушали рассказ Олега Григорьева о монокультурной модели взаимодействия развитых и развивающихся стран. Но наверное, немногие обратили внимание на ключевой вопрос – а зачем, собственно, развивающейся стране с бедненькой и малоэффективной, но сбалансированной экономикой вступать в это взаимодействие?
Да, она в результате будет жить чуть богаче, но это будет потом (и когда взаимодействие начинается – это совсем не очевидно). И цена за это весьма велика – утрата самостоятельности, исчезновение наиболее технологичных отраслей промышленности и др.
Ответ на этот вопрос так же дает концепция статусного потребления.
Дело в том, что в развитой стране не просто все производится эффективнее. Там еще производятся вещи, которые в нашей модельной развивающейся не производятся вовсе. Автомобили, к примеру. И частные самолеты. И еще много чего. А в развивающейся стране, какой бы бедной она не была, есть элита (власть), да и просто богатые люди. И они, естественно, всего этого хотят – потому что у соседей есть. А у них – нет.
А “чтобы купить что-нибудь ненужное, нужно продать что-нибудь ненужное». Или даже нужное. А что продавать? Очевидно, самый простой продукт, по которому разница в трудоемкости и в качестве с развитой страной – минимальна. Причем власть может организовать его изъятие в нужных количествах, даже если излишков нет.
Вот и начинается взаимодействие. Продаем зерно, покупаем автомобили. И дверка приоткрылась. А уже потом выясняется, что в таком варианте выгодно и ширпотреб покупать - он получается дешевле и лучше, чем свой. А через некоторое время глядишь – а уже вся страна производит зерно, а все остальное – покупает.
И теми же механизмами, по Григорьеву, взламывались натуральные (безденежные) воспроизводственные контура при появлении денег. Через украшения, красивую одежду и прочие редкости. Которые самим произвести невозможно, но иметь хочется. Сначала немногим. А потом – всем. Вот и начинается в каждом хозяйстве торговля своим товаром и специализация на производстве наиболее эффективного продукта.
О научно-технического прогрессе
Если мы рассмотрим историю большинства значимых научно-технических инноваций в истории человечества, то обнаружим, что все они изначально воплощались в жизнь либо для военных целей, либо как предметы статусного потребления. И только потом становились массовыми и привычными.
Это хорошо видно к в истории как относительно свежих технологий (автомобили, телефон, авиация, компьютеры, мобильная телефония), так и древних (конная тяга, каменное и бетонное строительство, железные орудия труда и др.)
И даже хлопковые ткани, вызвавшие к жизни научно-техническую революции, если внимательно посмотреть, тоже внедрялись через статусное потребление – популярность они получили тогда, когда одежду из хлопка стала носить английская королевская семья.
Т.е. НТП всегда двигали амбиции властных элит и богатых людей.
Заключение
Таким образом, получается. что именно статусное потребление – осуждаемое многими «потреблядство” и являлось основным драйвером развития человечества как в древности, так и в капиталистическую эпоху.
Есть ли этому какая-то альтернатива? Похоже, что есть.
Вспомним такую мотивацию, как творчество. С точки зрения неокономики – это тоже сублимация. Причем как властного инстинкта (власть над душами), так и более базового инстинкта размножения (остаться в веках). Только творец остается в веках не своим генофондом, а результатами своего творчества.
Мы ранее не обсуждали – какие свойства и действия личности, кроме развитого иерархического инстинкта, обуславливают попадание во властную элиту. А эти свойства (требования к элитам) меняются. Когда-то это была физическая сила. Потом – воинские навыки. Потом - организационные способности. А значимость статусного потребления для властных элит и для богатых на самом деле падает со временем (чем цивилизованней общество, тем она ниже).
И вполне можно представить себе такое общество, где именно способность к продуктивному творчеству станет основой иерархии, и внешняя атрибуция статуса станет неактуальна для элит, а статусное потребление для масс – немодным и даже немножечко стыдным, как это было в СССР в определенный период.
Кстати. что-то похожее наблюдалось в эпоху расцвета протестантской идеологии в Европе и США. Протестантизм требовал от своих адептов разумного аскетизма, а как способ религиозного служения декларировал организацию (упорядочивание) мира вокруг себя (Веберовский «организованный человек”). Т.е. строительство бизнеса рассматривалось как служение богу, а статусное потребление – как грех. И, похоже, именно эта идеология сыграла существенную роль в экономическом расцвете северной Европы и США – все великие предприниматели 19 и начала 20 века века были последовательными протестантами.
Правда, остается вопрос – что тогда будет мотивировать к труду всех остальных. Не могут ведь все быть творцами. В 18-19 веках основной мотивацей был голод (выживание). Но в будущем мы же, наверное, этого не хотим? Так что на этот вопрос ответа у меня пока нет.
(дописано позднее)
-
Как выяснилось в ходе обсуждения, многим читателям термин “статусное потребление”, примененный к мотивации “не хуже, чем у людей”, мешал воспринимать текст. Поэтому стоит разделить модели потребления на:
• базовое (необходимое для выживания) - еда, кров.
• социально-мотивированное (не хуже, чем у людей). Причем мотивация может быть тоже достаточно жесткой - ниже какого то уровня ты можешь не просто терять статус, но и просто вылететь из своей страты
• собственно статусное - превышающее уровень потребления свойе страты, и имеющее целью значимое повышение статуса в страте или переход в другую страту.
-
Опять же в ходе обсуждения мне справедливо указали на ряд достаточно ярких и сильных мотиваций, явно находящихся в стороне от властных или имущественных амбиций. Это заставило меня слегка подкорректировать модель.
Можно постулировать, что в развитом обществе существует не две базовых описанных мной иерархии (власть и богатство), а целая куча разных иерархий (сообществ), как относительно формальных (например, научная или спортивная), так и неформальных (сообщество коллекционеров марок, например), а так же совсем маленьких сообществ типа сотрудников, соседей или друзей (референтные группы).
И статусные амбиции, которые не могут быть удовлетворены в базовой властной иерархии (она не резиновая:), могут успешно реализовываться в этих вторичных сообществах - как путем статусного потребления, так и непосредственно. При этом отсутствие там формальных иерархий ни на что не влияет - неформальные всегда есть. Только обычно это называется не “власть” или “доминирование”, а “уважение” или “влияние”. И думаю, все легко могут отследить в любом дружеском общении постоянную нотку “мерянья пенисами”, а в любом сообществе - уважаемых людей и аутсайдеров.
И это не только много чего объясняет, но и создает предпосылки для реальной социальной инженерии. Никто не мешает осмысленно создавать новые вторичные иерархи-сообщества со своими социальными лифтами и др., в том числе и реально влияющие на власть и механизмы ее реализации.
- И еще одни интересный вывод касательно творческих мотиваций. Как известно. человек тем и отличается от животных. что имеет некоторую внутренную модель реальности (когнитивную модель), через которую он и смотрит на “реальную” реальность. И соответственно, статусное позиционирование (с его субъективной точки зрения) происходит не в реальности, а в когнитивной модели. Это как раз то, что называется самооценка. И высокая самооценка (“Ай да Пушкин, ай да сукин сын!”) - это когда тебе аплодирует вымышленная целевая аудитория в твоей вымышленной реальности.
И при развитой когнитивной модели можно иметь высокую самооценку даже при полном отсутствии ее подтверждения реальностью. А у творцов она развитая по определению. А еще в когнитивной модели может присутствовать бог или еще какая то сверхценная идея. И тогда оценка в глазах этого внутреннего бога может быть неизмеримо важнее, чем оценка “косной толпы”.
Так что все “творческие мотивации” легко и естественно объясняются с этой точки зрения.
Правда, с реальностью сталкиваться время от времени все-таки приходится. Она порой грубо прорывается сквозь защитные барьеры личности. И если реальный статус и воображаемый расходится слишком сильно - то это порождает сильный дискомфорт и когнитивный диссонанс. Сильные люди при этом могут корректировать свою когнитивную модель, а слабые - искать утешения в том, что все вокруг враги и ничтожества, неспособные оценить его по достоинству. Или впадать в депрессию, потому что “бог меня оставил”. Или вступать в какие-то секты. где им дадут поддержку (но при этом отнимут все остальное 
Но это мы уже полезли в психологию, что находится несколько в стороне от темы даннй статьи, которая все таки про экономику…
Оригинал.
