Portishead - это песня (ужасов).
Джефф Барроу: “Да, мы делаем все по-другому. Для каждой песни мы
придумываем свою процедуру записи, но, как правило, работа над треком
начинается с того, что мы семплируем несколько музыкальных осколков и
немного импровизируем на музыкальных инструментах - получается двухминутный
трек. Мы прогоняем результат через аналоговые усилители, чем старее и
изношеннее усилитель, тем лучше он звучит”.
Кассета с предварительным вариантом трека высылается певице Бет
Гиббоне, и та в своей домашней студии записывает вокал. В результате
получается лишь демо-версия песни.
Далее эту песню снова собирают из кусочков, но каждый использованный в
демо-версии фрагмент заботливо воспроизводят на живых музыкальных
инструментах. Скажем, если в демо-версии были использованы две ноты,
сыгранные на какой-то виолончели, то для окончательной записи созывается
большой симфонический оркестр, который много раз играет те же самые две
ноты. В процессе работы над альбомом “Portishead” (1997) набралось много
тысяч подобного рода звуковых кирпичей, общей длительностью десять часов.
Дальше начинается самое интересное.
Промежуточные варианты каждого трека печатались в виде виниловых
грампластинок, после чего эти грампластинки подвергались старению - по ним,
попросту говоря, ходили ногами. Пластинки царапали, прогоняли через
проигрыватели с разными звукоснимателями, отдельные пассажи переписывали на
пленку или загоняли в семплер. Если нужно, добавлялась новая партия -
скажем, барабанный бит, после чего снова изготовлялась виниловая
грампластинка, топталась, потом из нее выдирался маленький кусочек, который
загонялся в семплер. Семплер же позволяет крошечный акустический осколок
повторять до тех пор, пока из него не получится самостоятельный, хотя и
довольно монотонный, трек. К которому опять можно что-то добавить и
напечатать новую грампластинку. А ее - состарить. После нескольких
повторений этого цикла результат теряет последнее сходство с первоначальным
треком.
Можно сразу сказать: это уникальный случай, больше никто так себя не
мучает. Portishead в четыре раза превысили бюджет, выделенный на запись
альбома, группа стояла на грани распада, а ее лидер Джефф Барроу едва не
загремел с тяжелой депрессией в психушку. Ему понадобился целый год, чтобы
прийти в себя, закончить первый трек и продолжить работу над альбомом,
которая шла еще целый год.
Джефф Барроу: “Конечно, мы могли взять синтезатор, нажать на кнопку
“духовые” и получить правдоподобно звучащий аккорд. Но современные машины
принуждают тебя применять стандартизованные звуки. Они не дают тебе
реализовать твои идеи и в конечном итоге разрушают твои творческие
способности. Синтезаторами пользуются лишь те, у кого мало денег. Настоящий
профессионал с большим удовольствием наймет настоящий оркестр”.
Но, впрочем, Джефф не очень высокого мнения о профессионалах
звукозаписи: “В записи звука нет никаких законов, нет ничего, что тебе
нельзя делать. Все средства допустимы, чтобы достичь такого саунда, который
тебе угоден: нет никакого единого и правильного способа записывать звук
гитары, барабанов или человеческого голоса. В 80-е были выработаны
чудовищные правила профессиональной звукозаписи, скажем, ударную установку
следует записывать с тридцатью микрофонами. Все было пропитано омерзительным
технологическим духом, никакая творческая самостоятельность не допускалась:
все записывалось чисто, звонко и плотно. В результате убивались все эмоции,
ошибки и тысяча других вещей, которые делают из просто музыки хорошую
музыку. Это был период заблуждений и извращений”.
Музпросвет от Андрея Горохова — Андрей Горохов. Музпросвет
