Для прослушивания интересны контрасты — диски разных лет (даже эпох!), не просто содержащие музыку разных стилей, но и сведённые, записанные и отштампованные при помощи различных технологий.
«Gypsy» из первого Uriah Heep. Конечно, 180-граммовый новодел, скорее всего, записанный с цифры. Но заботливо реставрированная структура обложки хранит чуть ли не запах исходных 70-х, что пробуждает ностальгические ожидания.
Именно здесь мы точно подбираем оптимальный импеданс в корректоре (уму непостижимо, каким образом влияет он на бас вопреки элементарным расчётам).
Истинные оттенки голоса Дэвида Байрона. Готов побиться об заклад, что тогда перед сеансом записи он принимал дринков меньше, чем в ревущие годы славы. Плотно, напористо, без излишнего тремоло, а печальная нежность лишь угадывается где-то на втором плане. Вторая фишка дебютного хита — органное соло Хенсли на фоне грозного монотонного низкого риффа. Причём строго в правом канале. И при таком контрасте ни малейшей грязи, довольно виртуозный и нервный пассаж. Сразу можно сказать, что от этой игры в дальнейших альбомах он отошёл в сторону большей торжественности и романтичности. А главное — в целом ощущение грандиозного давления, которое просто так на виниле не получить.
Чтобы не развеять атмосферу тех времён, быстро ставим квадрофонический SQ Santana «Borboletta». На этот раз истинный 1974-й из той серии, что Columbia писала нежно с уравновешенным тембром и эмоциями. Это некий интимный период творчества Карлоса Сантаны. Общая атмосфера схватывается на раз, а уж в «Promise of a Fisherman» есть такой кусочек, что, если верно сесть и повернуть голову, перкуссия неожиданно отодвигается назад, там где она и слышна в квадро с декодером. Полагаю, это говорит о великолепном трекинге и фазовых соотношениях системы «тонарм — головка».
Кармина Бурана. На мой взгляд, это авангарднее любого авангардизма. Попытка, очистившись от наслоений, уйти к первозданной музыке. Сборник средневековых поэтических релизов, сочинённых школярами и странствующими монахами, по-своему возвращённых к жизни Карлом Орфом в 1937 году. Реально это рок-музыка тех времён, да и современные гении рока, как выясняется, черпали там немало вдохновения.
Отдельные части произведения звучат настолько по-разному, как сейчас уже мало принято. Особого накала буйство достигает во второй части — энергичные пьяные монологи в таверне и многоголосие любовных утех. Настроение меняется ежеминутно. Мучительная борьба между свободным духом распоясавшихся бенедиктинцев и канонами классического пения прекрасно ощущается. Стоило и оказалось увлекательным, забыв о времени, два раза подряд слушать от начала до конца, водя пальцем по строкам перевода латинского текста.
Роль винила здесь — ренессанс в ренессансном исполнении.
И великолепная Анна Нетребко в «Виолетте». О стерео: то, что на CD контурно обозначалось (и казалось вполне достаточным), вдруг врывается вместе с дыханием. Ведь это запись реального сценического представления с действом и стуком каблуков. Партнёры именно волнительно движутся навстречу друг другу.
В общем какой-то набор отрывочных свойств, которые понемногу складываются в целое, многократно оправдывая всё, что для данного опыта затевалось. И какой же это тест? Просто много разной музыки, слушаемой полулёжа на ковре, да ещё и за чужой счёт. Хотя, собственно, это и есть единственный результат, к которому стоит стремиться.
